О животрепещущих проблемах украинского рынка телекоммуникаций мы хотели поговорить с руководителем lifecell, который отчетливо видит как внутреннюю ситуацию, так и может взглянуть со стороны.
Со стороны крупнейшего соседа и партнера Украины — Турции и вообще Европейского Союза. Главный исполнительный директор lifecell Исмет Языджы честно ответил на вопросы InternetUA, касающихся скорейшего покрытия 4G всех регионов Украины, снижения ставки интерконнекта LTE и других проблем телеком-рынка.
Согласно исследованию операторов, именно в селах наиболее востребованы услуги мобильного Интернета. Какая у вас стратегия покрытия украинских сел?
Мы планируем развернуть покрытие в небольших населенных пунктах в течение 2 лет. Для сравнения, в Европе операторы шли к этому десять лет.
В соответствии с условиями лицензий в 900-м диапазоне компания будет обеспечивать возможность подключения 4G в течение 24 месяцев в каждом населенном пункте с населением более 2000 человек, а также покрытие на международных и национальных автомобильных дорогах. Новая 4G-лицензия стоила нам 121,2 млн грн. В целом, компания в течение предыдущих 5 лет только за лицензии заплатила в государственный бюджет 5,2 млрд грн.
Подготовительные работы на нашей сети уже начались, 19 июня операторы начали рефарминг радиочастот в диапазоне 900 МГц, в результате чего у нас будут сплошные полосы радиочастот для использования 4G в этом диапазоне.
Мы начинаем работы по обеспечению скоростным мобильным интернетом по согласованному графику с запада Украины ― 4G в диапазоне 900 МГц стартует в Закарпатской области, и это будет уже в следующем месяце. К концу осени 4G на 900 МГц появится во всех областях и в дальнейшем будет покрывать все больше и больше населенных пунктов.
Во время карантина у нас наблюдался большой спрос на услуги мобильного интернета в небольших населенных пунктах, где у нас уже есть покрытие. В некоторых селах потребление дата-трафика достигало 43-44 ГБ на одного пользователя за месяц.
Честно говоря, инвестиции в 4G в небольших населенных пунктах — это не про бизнес, а скорее про социальный вклад, ведь жители сел должны иметь доступ к скоростному мобильному интернету также, как и городские жители. Мы понимаем важность этого проекта и продолжаем инвестировать в цифровое будущее Украины.
Понятно, что для этого лучше предоставлять взаимный доступ к инфраструктуре. Ведут ли операторы об этом переговоры?
lifecell предлагал это внедрить еще на этапе запуска 3G в Украине. Сейчас идут переговоры с другими операторами по совместному развертыванию сетей и инфраструктуры, чтобы обеспечить как можно большее покрытие. Надеемся, что операторы смогут объединиться и обеспечить доступный LTE 900 в кратчайшие сроки. Иначе всем нам нужно будет трижды инвестировать огромные средства и тратить время на построение трех разных сетей по существу в одних и тех же населенных пунктах.
Поддерживает ли компания принятие законопроекта об электронных коммуникациях, предусматривающего право операторов совместно использовать все виды инфраструктуры (пассивной и активной) как на основании договора, так и по решениям НКРСИ?
Да, мы надеемся на принятие этого закона, за который на прошлой неделе депутаты проголосовали в первом чтении. Он устанавливает европейские правила доступа к инфраструктуре, а это важно для построения телекоммуникационных сетей нового поколения. Сейчас операторы не могут договориться, потому что боятся конкуренции: если кто-то «сильный» в определенном регионе, то он делает все, чтобы другой оператор вообще не мог размещать там базовые станции. Тем более, не заинтересован предоставлять другим игрокам рынка доступ к собственной инфраструктуре. Кроме того, закон даст регулятору больше возможностей для анализа рынка и предотвращения неконкурентных практик.
Что касается активной инфраструктуры, то законопроект предусматривает возможность совместного использования радиочастотат только в тех случаях, которые будут предусмотрены планом распределения и использования радиочастотного спектра в Украине.
Все будет зависеть от способности операторов договориться между собой о совместном использовании инфраструктуры.
Кроме того, я считаю, что для большой эффективности некоторые пункты этого законопроекта требуют уточнения. Например:
те, в которых идет речь об определении операторов с существенным рыночным преимуществом, а также мер, которые может применить регулятор в случае существования проблем на розничных рынках, механизмов противодействия серому импорту мобильных терминалов и регистрации абонентов.
Недавние события продемонстрировали, что операторы мобильной связи в разных странах могут помогать правительствам и обществу остановить распространение вируса благодаря мониторингу и быстрому отслеживанию контактов с инфицированными людьми. Технически у нас также есть такая возможность, но около 90% абонентов в Украине не зарегистрированы, поэтому мы не можем их идентифицировать, отследить их круг общения и обезопасить их от потенциально возможного заражения.
Готовы ли в lifecell создавать консорциум с другими операторами по совместному управлению инфраструктурой в удаленных районах или где угодно? Может ли помочь в этом опыт с совместным покрытием 4G в киевском метро?
Мы готовы к любым вариантам совместного развертывания сетей на принципах равенства, недискриминационности и пропорциональности.
Рассматриваете ли Вы возможность использования инфраструктуры оператора Интертелеком? Ведутся ли переговоры между компаниями?
Мы готовы сотрудничать и обсуждаем такую возможность со всеми операторами. Надеемся договориться по развертыванию и совместному использованию, в том числе и активной инфраструктуры, а когда это будет разрешено законом ― и радиочастотного спектра.
Могли бы Вы спрогнозировать два сценария всецелого покрытия 4G территории Украины: пессимистичный и оптимистичный?
Пессимистичный ― это существующая ситуация и по законодательству 2003 года, и состоянию конкуренции, когда есть регионы с абонбазой одного оператора > 80% и абоненту невыгодно менять оператора:
• операторы выполнили условия лицензии LTE 900;
• пытаются «зацементировать» существующую абонбазу, инвестируя в «сильные» регионы;
• не инвестируют в «слабые» регионы больше, чем этого требуют лицензионные условия.
Это сценарий, когда у значительного числа абонентов останется выбор из одного оператора, а покрытие не будет «углубляться»: если оператор с абонбазой > 80% за 20 лет не смог обеспечить связь в глубинке ― вряд ли он запустит там LTE.
Оптимистичный:
реформируется законодательная база, которая позволит сократить операторам расходы на развертывание 4G в маленьких населенных пунктах за счет совместного использования (в том числе, установления правил, когда операторы не смогут отказывать в доступе без причины), устранить барьеры в виде дифференциации оннет/оффнет, завышенного MTR и сложной процедуры MNP.
Тогда:
• операторы дешевле выполнят условия лицензии LTE900 за счет совместного использования;
• операторы будут иметь возможность конкурировать независимо от абонбазы ― соответственно, это будет стимулировать инвестиции как в «слабые», так и «сильные» регионы;
• это приведет к большему «углублению» покрытия по всей территории Украины: в результате — эффективные инвестиции + конкуренция.
Снижение ставки интерконнекта, будет ли способствовать это здоровой конкуренции? И когда можно ожидать снижения этой ставки до нуля?
Это также зависит от законодательства: сейчас законодательство требует, чтобы ставка устанавливалась с прибылью. А два крупных оператора настаивают, что регулируемую таксу с прибылью 300% уменьшать нельзя, в то же время, европейское законодательство требует, чтобы ставка была равна себестоимости эффективного оператора (в Украине это 3 коп./мин.). Другими словами, в рамках существующего законодательства мы можем прийти к себестоимости 3 коп./мин. за еще два снижения, так как НКРСИ вправе снизить ставку еще раз в этом году, и дважды ― в следующем. В случае применения европейского регулирования снизить ставку можно еще быстрее.
Сейчас на западе Украины абонбаза крупнейшего оператора в некоторых областях составляет от 70 до 84%. О каком конкурентном рынке здесь можно говорить?! Это исключительная монополия, сформированная с помощью «клубного» эффекта. Это ограничивает конкуренцию и приводит к тому, что абоненту выгодно пользоваться услугами оператора с наибольшей абонентской базой. Более того, в этих регионах звонок на «чужого» оператора стоит так же, как звонок за границу.
Недавно мы проводили исследование, в рамках которого опрашивали абонентов всех операторов из разных регионов. Опрос показал, что 68% опрошенных обращают внимание, на номер какого оператора они звонят.
Низкая ставка интерконнекта дает возможность операторам приближать стоимость звонков на другие сети к стоимости внутри своей сети. В таком случае абонентам будет одинаково удобно звонить на сети всех операторов. И это про конкуренцию, и про выгоду для абонента в том числе.
Снижение ставки интерконнекта улучшает конкурентную среду на телеком-рынке ― это аксиома. Данный факт подтвержден Рекомендацией Европейской комиссии «О регуляторном режиме ставок соединений на сетях фиксированной и мобильной связи» еще в 2009 году. И с тех пор европейские страны успешно снизили ставку терминации (интерконнекта) до себестоимости. И сделали это в течение 3 лет. Я не понимаю, почему на украинском рынке так долго и трудно проходит этот процесс. Конечно, при этом теряет свои доходы крупнейший оператор, но рынок в целом выигрывает, и дельта по рынку остается неизменной.
НКРСИ утвердил решение о снижении ставки, почему возникло столько шума вокруг него?
Это решение НКРСИ было принято после многих отраслевых обсуждений и совещаний в абсолютном соответствии с действующим законодательством и процедурами. Но неожиданно мы заметили, что на органы государственной власти осуществляется давление с целью затормозить формальный процесс регистрации решения в Министерстве юстиции.
Для этого подключили даже Американскую торговую палату, членами которой являются все мобильные операторы. И это вообще какой-то парадокс: Американская палата выступает против снижения интерконнекта, при этом в США MTR (ставка интерконнекта) практически нулевая. Как вообще такое возможно?!
Аналогичные обращения в Министерство юстиции поступили от других организаций: «Федерации работодателей Украины» и «Союза украинских предпринимателей». Эти ассоциации не могут транслировать позицию телекоммуникационной отрасли, поскольку в них входит только один представитель телеком-рынка — ПрАТ «Киевстар».
И, наконец, Министерство юстиции Украины обратилось в Государственную регуляторную службу Украины с запросом о решении НКРСИ касательно снижения ставки интерконнекта и получило ответ, что документ имеет признаки регуляторного акта.
При этом решение о внесении изменений в расчетные таксы за услуги пропуска трафика (ставки интерконнекта) не первый раз проходит регистрацию в Министерстве юстиции Украины. В 2016 и 2018 годах аналогичные изменения уже вносились НКРСИ. И Министерство юстиции ни разу не обращалось в Государственную регуляторную службу.
Почему же в этот раз в процесс была привлечена Государственная регуляторная служба Украины, которая решила действовать прямо противоположно собственному лозунгу, заявленному у них на сайте: «Разрушаем барьеры для честного бизнеса в Украине!».
Не знаю, чем обусловлены такие активные действия конкурента, который имеет лучшие на рынке финансовые результаты. Возможно, дело в коррупционных скандалах в других странах присутствия группы VEON, которые влекут за собой огромные штрафы и, безусловно, негативно повлияют на все компании группы. Возможно, есть еще какие-то факторы.
Но совершенно очевидно, что это не должно сдерживать развитие рынка в пользу бизнес-интересов одного игрока.
